6.12.1913  -  12.12.2002

Книги Н.М.Амосова

11.09.2023 г. Спор о стратегии

Я для себя записал самое важное в тот же день, чтобы не забыть. Потому что никаких писанных материалов, наверное, не будет.

История такова.

Сразу после отпуска позвонил Исаков и попросил приехать к нему в институт 10-го сентября в 10.00. "Будет интересная дискуссия. Приготовьтесь выступать". Подробности рассказать отказался: "Там все узнаете".

Это заинтриговало. Уехать мне не так просто, баба Таня была нездорова, но я сказал своим. Катя энергично включилась, и я поехал. (Все, слава Богу, обошлось, с Машей разговаривал по два раза в день. Тетя ей нравилась, и дядя Толя тоже.)

В 9.45 я был у входа в институт. Проверили по списку, предупредили, что дискуссия закрытая, и провели в малый конференц-зал.

К десяти часам собралось человек двадцать. Знакомых было мало — Спицин, Кучер и Квасков. Я сидел одиноко, сзади. Немного завидовал, что другие все близки. ("Я еще не на том уровне".)

Зал красивый и очень оснащенный. Несколько больших экранов на стенах, маленькие экраны и пульт управления к ним у каждого кресла.

В 10 ровно пришел Исаков, встал за председательский стол, очень мило улыбнулся и сказал примерно так:

- Я прошу меня извинить... что все так таинственно. Проблемы, которые будем обсуждать, конечно, не секретные, однако и распространение их среди публики было бы преждевременным... вызвало бы нездоровые толкования. Магнитофоны включать не стоит, здесь большие помехи. ("Помехи, конечно, созданы нарочно", — шепнул мне сосед — толстый добродушного вида товарищ. Я тоже имел аппарат, но после этого не включал.)

Исаков продолжал:

- Не буду представлять участников, все вы друг друга знаете. Как видите, здесь представители разных областей науки, а также ЦК, но все связаны с социологией.

Он назвал свою тему нарочито научно "Проблема устойчивости социальных систем".

- А если короче — обсуждение перспектив нашего общества, чтобы выбрать новую стратегию управления...

Затем он предложил прочесть каждому его исходные тезисы, чтобы по ним потом дискутировать. Читали про себя на экранах. Записи делались на машинке и хранились в индивидуальной памяти при каждом кресле. Бумаги, конечно, почти ни у кого не оказалось, поэтому унести было нечего, кроме своей памяти. У кого и была книжка, так стеснялись писать. Но у Исакова наверняка есть полный протокол — для себя и для начальства.

В тезисах он повторил мои мысли. (Скорее — я повторил его!) — о неполной оптимальности общества, связанной с недостатками его организации и природой человека. Перечислил эти недостатки (они известны). Сложность мира из-за накопления вещей и моделей настолько велика и так стремительно увеличивается, что познавательные возможности человека безнадежно отстают. Люди не могут управлять собственным обществом, для этого негодны демократия и, тем более, — диктатура. Затем повторил старые истины о подавлении человека машинами... Искусственный мозг есть, скоро будут хорошие руки и глаза. "Тогда человеку будет нечего делать в собственном мире". Однако, если бы не было влияний Запада, который развивается без должного контроля науки, то еще можно было бы создать устойчивую систему. Но современные средства связи уже не позволяют отгородиться и так далее... Нужно доказать преимущества нашей системы, хотя это очень трудно из-за совершенно разного понимания ценностей. Трудно, но есть надежды: развитие науки, рост ее авторитета. Модели психики и общества, новые методы исследования их дают доказательный материал для дискуссий.

Исаков предложил проект стратегии.

Прежде всего — наука. Расширять исследования психики людей, чтобы управлять точно.

Однако — управление должно опережать, подчиняясь стратегии, а не плестись в хвосте у статистики социальных психологов. Психологи должны сказать — какое опережение еще допустимо, а какое уже значительно уменьшает счастье. Значительно — это 30%.

Суть самой стратегии: продолжать ограничение личной собственности для всех граждан пределами, которые указывают психология и гигиена. Неизбежное снижение эффективности производства от уменьшения материального стимула компенсировать совершенствованием техники и управления. Отказ от слепого следования моде освободит промышленность от производства избыточных вещей для людей, это даст средства для "капитальных" работ, прибавляющих человеку счастья и компенсирующих ограничение инстинкта обладания. Это: воспитание и образование с использованием дорогих машин. Обеспечение больных и старых. Современные связь и транспорт. Спорт. Для будущего — переделка природы (геология, энергетика). Космос — для действительности и мечты.

Поставить проблему изменения самой природы человека. ("Я!")

Управлять всем этим должны машины. Агитировал за создание нового огромного мозга. Функции правительства предлагал ограничить выбором одного из нескольких вариантов решений, рассчитанных учеными с помощью машинных моделей. Предлагал ограничить деятельность Автомата Общественного Мнения, увеличив задержку публикации и предоставив право вето Институту управления. Увеличить регламентацию искусства.

Для контроля за людьми и эффектом воспитания расширить функции Службы психологии. Шире применять принудительное исследование и регулирование психики. Не только у преступников, но и у лодырей. Да, забыл — ограничить применение машин вначале в сфере искусств.

В общем, типичный "радикализм". Исаков хотел получить поддержку ученых, чтобы защищать свою программу перед обществом, Партией, правительством. Думаю, что секретность — не его затея, он любит рекламу.

Читали и обдумывали около часа.

Затем был перерыв — ели, пили. Исаков знает в этом толк.

Я тоже попил кофе и съел бутерброд с настоящей икрой. Не устоял. А некоторые академики отдали дань... весьма. Особенно мой сосед по креслу. Подмигнул мне:

- Не так часто удается... Мы в начальстве не ходим...

Исаков был тут же, очень возбужден. Один ему сказал:

- Ну, Роман Ильич, дадут тебе! Я сам первый...

- Да ведь и мы не лыком шиты, Петр Сергеевич!

Было шумно, и судя по всему — шум не в пользу автора.

Мне тоже не нравилось. Идеи вроде бы близки к моим, но пугала жесткость.

Через полчаса начались прения. Их вел Президент Академии, он пришел прямо в зал. Надо думать, что он читал текст, также как и в ЦК. Это серьезное дело.

Впрочем, Президент мне не понравился и теперь.

Подробно излагать прения не буду, они тянулись долго, до вечера. Еще было два перерыва, с едой и даже с вином и тонизирующими. Некоторые говорили весьма резко.

Были примерно такие направления:

Академик Кучер прямо заявил, что не согласен ни с чем, угрозы не видит и считает, что даже существующая регламентация слишком тяжела, и от этого страна терпит убытки. "Увеличить материальное стимулирование и перестать кормить бездельников".

Его никто не поддержал целиком, но некоторые были за расширение оплаты труда.

Спицин сказал, что он согласен с критической частью доклада. Но от усиления принуждения воздержался бы. Хотя бытие — т.е. зарплата, квартира и еда — многое определяют, но воспитание — еще мощнее. Через него и нужно действовать в первую очередь, а материальную сторону очень осторожно ограничивать... И уже, тем более, — не в сторону уменьшения, а разве что замедлить темпы роста... Но, вообще, выхода он не видит, и просто в панике от "тлетворного влияния Запада на инстинкт собственности". Так и сказал.

Исаков на это ответил, с болью в голосе.

- Вас послушаешь — так лежи и жди, что Бог даст... Поймите вы, что капитализм плюс машинный интеллект неизбежно приведут к деградации человека...

Кто-то сказал:

- Не надо преувеличивать. Пока деградации не заметно. Они живут, и мы живем.

Только двое прямо защищали позицию Исакова, говорят, что его ученики.

Очень умно говорил товарищ из Института Идеологии ЦК.

В общем, он согласился с Исаковым, подчеркнул, что мир не стоит на месте... ввернул насчет самоорганизации. Сказал, по-моему, очень верно, что нужно осторожно с моделями общества, т.к. они не могут дать долгосрочных прогнозов для самоорганизующихся систем. Сказал, что и в капиталистических странах есть разные тенденции, особенно в молодых, что их нужно учитывать.

Самое главное — осторожно на поворотах. Построение коммунизма — это перестройка психики, прежде всего, и сделать это просто законом — например, запретить личные автомобили — нельзя. Критиковал стратегию Исакова — в ней-де не сказано, как же нейтрализовать влияние Запада, и что же делать с "машинами, поглощающими людей". Высказал опасение, что чрезмерное ограничение личной собственности только усилит "их" позиции (т.е. Запада?). Искусство регламентировать поздно, т.к. телевизионные передачи закрыть невозможно. А с машинами совсем беда — отказаться от их услуг, значит остановить развитие, "отстать"... Но сказал, что он "за" стратегию, только более тонкую...

Были еще профессорские речи, в которых "нельзя не признать, но..." и т.д.

Мне тоже пришлось выступать. Исаков попросил. Но я не смог поддержать его целиком, а частичное признание его не устраивало. Ратовал за науку о переделке человека, а пока — за воспитание, за расширение психологической службы, за регулирование психики уже сейчас, конечно, под строгим контролем и осторожно. В общем — тех же щей да пожиже влей...

Так себе выступил, бледненько. Сам недоволен. И отзвука не нашел, впрочем, это было в конце, когда все устали.

Исаков говорил несколько раз и не всегда удачно. Чувствуется, что он сильно уверен в своей идее и еще больше — в себе. Оппоненты его раздражают, он не всегда сохранял академический тон... А все другие оставались вежливыми.

Президент заключил умно, хотя подозрительно часто повторял слова товарища из ЦК. Суть выступления: признал, что полной уверенности в устойчивости нет. И опасности признал, хотя и смягчил. Не согласился, что нужно "придавить" личную собственность и еще больше уравнять зарплату, но сказал, что вопрос этот важнейший, и нужно строго смотреть. Воспитание нужно расширить. Психологию — тоже (это нам с Зямой на руку). И науку о переделке человека — пустить (это тоже нам).

В общем — поражение Исакова. Наверное, не стоит жалеть его... Увлекающиеся ученые столь же опасны, как и политики.

А, может быть, и с нашими идеями так же?